Москва. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «О военном налоге» (вводился с января 1942 г. и взимался со всех граждан СССР, достигших 18 лет; освобождались от налога военнослужащие и члены их семей, получающие пособие от государства, мужчины 60 лет и старше, женщины 55 лет и старше, а также пенсионеры, не имеющие других источников дохода; взимание военного налога позволило мобилизовать в доходы бюджета за годы войны св. 72,1 млрд руб.).
Совет Народных Комиссаров СССР принял Постановление «О восстановлении угольных шахт в Подмосковном бассейне».
Ночью 29 декабря партизанский отряд Сережинского района, Калининской области, разгромил вражеский гарнизон в деревне Усадьбе.
Группа армий «Центр». "Вечером 29 декабря 1941 г. штаб ГА «Центр» оценивал ситуацию следующим образом: «…на фронте 9 А противник продолжал ожесточённые атаки, против всех корпусов армии, атакуя в отдельных местах до 12-ти раз подряд. Северо-западнее Старица противник, ведя наступление силами не менее 4-х дивизий, осуществил главный прорыв и занял лес северо-западнее Обухово, Касково, Гришнево…».[5]
Гальдер Франц (нач. Ген. шт. Сух. войск Германии): «Группа армий „Центр“. На фронте 2-й и 2-й танковой армий ощущается превосходство противника. Хотя нам удалось локализовать прорывы противника, однако оборона на этом сильно растянутом фронте, к которому противник всё время подтягивает войска, очень сложна, если учитывать к тому же и утомление наших войск. Противник прорвал наш фронт севернее Мценска и на северном фланге 2-й танковой армии. В районе разрыва фронта у Оки (в районе Сухиничей) создана сильная боевая группа, которая ведёт разведку боем (Штумме). Однако это не мешает главным силам противника беспрепятственно продвигаться в направлении Юхнова (высадка парашютного десанта противника!). Придётся сдать участок фронта у Калуги и севернее её (выдвинутая вперёд дуга фронта восточнее Малоярославца). Это необходимо, чтобы высвободить часть сил с этого участка фронта и бросить их против частей противника, прорвавшихся через Оку.»[2]
Закавказский фронт (Козлов, Дмитрий Тимофеевич) «Из основных сил 44-й армии, которой командовал генерал-майор А. Н. Первушин, и кораблей Черноморского флота создавался отряд высадки „А“ под командованием капитана 1 ранга H. E. Басистого для десантирования в Феодосии. Отряд насчитывал 23 тыс. человек, 34 танка, 133 орудия и миномёта. В состав отряда входили крейсеры „Красный Кавказ“, „Красный Крым“, лидер „Харьков“, 7 эсминцев, 6 тральщиков, 15 малых охотников и 14 транспортов…Подойдя к району Феодосии, корабли в 3 часа 50 минут 29 декабря открыли огонь по городу и порту. Под прикрытием огня катера, на которых находились штурмовые отряды моряков, прорвались в темноте в гавань и овладели молом и маяком. Началась перевозка войск с крейсеров сторожевыми катерами и баркасами..»[6]
«В 4.30 в гавань вошли эсминцы и крейсера. Прямо на причалы с боевых кораблей и транспортных судов началась высадка войск. Немцы сопротивлялись отчаянно. Хотя, по утверждению адмирала А. Зубкова, вражеские артиллеристы „после рождественской пьянки“ открыли огонь с опозданием, они сумели потопить 4 катера и нанести серьёзные повреждения всем кораблям отряда. Эсминец „Шаумян“ потерял грот-мачту, на „Железнякове“ разнесло кают-кампанию, а „Незаможник“, стремясь побыстрее выйти из-под обстрела, въехал носом в стенку, разворотил себе форштевень и вынужден был вернуться в Новороссийск. В крейсер „Красный Крым“, стоявший на рейде, попали 8 снарядов и 3 мины. Дважды снаряды поразили тральщик „Щит“. Крейсер „Красный Кавказ“ более двух часов швартовался у внешней стороны мола: мешал сильный отжимной ветер, а наличия в составе передового отряда хотя бы одного буксира не предусмотрели. За это время корабль получил 17 попаданий снарядов и мин и, не закончив выгрузку артиллерии и автомашин, вынужден был отойти на рейд. Его командир позднее докладывал, что „крейсер подавлял вражеские батареи, бил прямой наводкой по бронепоезду (?), по танкам (?). При этом досталось и ему самому“. Кто был пьян, а кто трезв? Тем не менее, к 11.30 на берегу оказалось более 5000 бойцов штурмовых отрядов при 20 орудиях и миномётах. За 3 последующих дня флот перебросил в Феодосию личный состав трёх стрелковых дивизий: 23 тыс. солдат и офицеров, 151 орудие и миномёт, 34 танка, 326 автомашин и тягачей, 1550 лошадей, более 1000 тонн боеприпасов и других грузов. Выбив к исходу 29 января немцев из города (заодно прикончили 160 раненых в госпитале, многих просто выбросили из окон на мороз) и отбросив две подошедшие румынские бригады, части 44-й армии начали развивать наступление в Северном направлении.»[8]
Манштейн Эрих (11-я армия) : «29 декабря мы получили донесение из Феодосии, что ночью противник там высадил десант под прикрытием значительных сил флота. Незначительные силы наших войск, стоявшие под Феодосией (один саперный батальон, противотанковая истребительная артиллерия и несколько береговых батарей; румыны прибыли в Феодосию только в течение первой половины дня), не в состоянии были помешать высадке. Телефонная связь со штабом 42 корпуса, находившимся примерно в центре полуострова, была прервана. В 10 часов от него была получена радиограмма о том, что граф Шпонек ввиду высадки противником десанта у Феодосии приказал немедленно оставить Керченский полуостров. Приказ командования армии, запрещавший этот отход, уже не был принят радиостанцией штаба корпуса».[10]
Гальдер Франц (нач. Ген. шт. Сух. войск Германии): «Очень тяжёлый день! В Крыму, командир 42-го армейского корпуса (граф Шпонек) — под впечатлением высадки в Феодосии десанта противника отвёл из Керчи 46-ю пехотную дивизию. Хотя он был тотчас же снят с должности, однако ущерб, нанесённый в результате отхода дивизии, вряд ли можно возместить».[2]
